О жительнице села Новочеркутино Александре Дмитриевне Васильевой, ее военном детстве в оккупации в селе Жерновец Октябрьского района Курской области.
Жительница села Новочеркутино Александра Дмитриевна Васильева сохранила в памяти многие эпизоды далекого военного детства. Она родилась в 1929-м году в селе Жерновец Октябрьского района Курской области. Отец Дмитрий Герасимович Бородин из-за того, что был очень грамотным человеком, долго работал главным бухгалтером в местном хозяйстве, а мать Евдокия Трофимовна – простой труженицей. Военное время наложило на судьбу ее семьи свой отпечаток.
Александра Дмитриевна помнит день, когда «прокричали репродукторы беду».
- Хоть мы и жили очень бедно, в избушке с земляным полом, но радио у нас было. Ранним утром 22 июня 1941 года папа уже ушёл на работу, а дома оставались мама, бабушка Домна Ивановна и нас трое: старший брат Виктор, 1927-го года рождения, я и младшая сестра Нина. Было очень страшно. Старшие, конечно, плакали…
Почти сразу же отец Александры Дмитриевны уехал из дома, потому что был приказ об эвакуации, и он должен был сопровождать технику.
- Помню, как сейчас папа заходит в дом и забирает с собой брата. Плач, горе от расставания…
Запомнились на всю жизнь слова уезжавшего отца: «Потерпите, мои дорогие! Победа будет за нами».
Об эвакуации жителей хоть и был приказ, только она не была простой, ведь все вагоны, проходившие мимо на восток, были переполнены жителями Украины, Белоруссии и других регионов, оккупированных фашистами, да и вагонов и составов, разумеется, насчитывалось не так много. Кроме того, местные жители не хотели бросать свои дома, ведь тогда никто не предполагал, что война затянется на долгие 4 года.
Оккупация Курской области началась 2 октября 1941-го года и закончилась лишь 2 сентября 1943-го (в разных районах – по-разному: от 7 месяцев на востоке области до 23 месяцев на западе).
За это время фашисты сожгли около 65 тысяч жилых домов, более 300деревень. 400 тысяч курян остались без крова, более 18 тысяч мирных жителей и 9826 военнопленных были зверски замучены, убиты…
В период оккупации фашисты отправили на работы в Германию 38797 человек.
- Бомбить нас стали немецкие самолеты почти сразу же. Мы в это время прятались в погребе, он у нас был надежным. Заранее в него побросали все самое необходимое. Помню, часто мы целыми днями в нем сидели, потому что бомбежки не прекращались. Сначала фашисты захватили соседнее село, зверствовали там. Мы с огромным ужасом ждали, что будет с нами.
Александра Дмитриевна запомнила тот момент, когда отступали наши войска и буквально бежали от захвативших в тот момент село Жерновец фашистов.
- Бабушка тогда не стала никуда прятаться, а осталась ждать, чтобы хоть чем-то помочь советским солдатам. Один прямо полз. Он был ранен. Мама спрятала его в погребе вместе с нами.
Это было смертельно опасно для семьи, потому что особенно зверствовали фашисты над теми, кто прятал солдат у себя дома или помогал партизанам. Таким жителям после долгих издевательств немцы устраивали показательную казнь. На шею вешали табличку: «Я помогал русским солдатам». Тела долго нельзя было предавать земле.
Правда, Бородиным повезло: ни фашисты, ни полицаи, которых еще более боялись, ничего о раненом не слышали.
Иван – так звали солдата – немного поправился и ушел ночью через лесок к своим. О его дальнейшей судьбе семья больше ничего не знала.
- Все село казалось вымершим. Мы боялись выйти на улицу, потому что забирали на работу в Германию. Женщин и стариков заставляли работать. Тогда в колхозах хлеб остался после уборочной необмолоченным. И наши матери с темна до темна молотили его цепами. Не жалели немцы и детей: можешь держать орудие труда в руках – иди, работай, никто не смотрел на возраст.
Мы с сестрой Ниной и двоюродной Зоей почти не сходили с полатей, да и то на всякий случай нас бабушка забрасывала там тряпками.
Вспоминает самую первую встречу с фашистами, когда они подъехали к дому на черном мотоцикле, зашли в дом и сразу стали требовать молоко, яйца. Ждали, когда подоят корову, забрали все молоко и уехали, а чем детей кормить станут, их не волновало.
- Потом у нас, просто ревущих от страха, забрали корову, овец и зарезали. Мама с бабушкой решили спрятать кур, чтобы хоть чем-то можно было кормить детей, потому что из съестного было вынесено все, да и кормилицей, вообще-то, была корова.
Женщины, работавшие в поле, решили пойти на воровство. Рискуя жизнью, они прятали в снопах небольшие мешочки с зерном. Но полицай это заметил и рассказал обо всем немцам. Бедных женщин, среди которых были мама и тетя А. Д. Васильевой, тут же приговорили к смертной казни. Их завели в сарай и решили сжечь заживо, чтоб другим неповадно было…
- Видно, молитвы бабушки все-таки доходили до Бога. Она была мудрой женщиной и глубоко верующей. Домна Ивановна вымолила спасение для двух своих невесток. Фашисты почему-то в тот раз решили сжалиться над «воровками» и отпустили их.
Голод в семьях был страшный. Все равно потом матери отважились набирать эти крошечные мешочки с зерном, чтобы покормить детей и спасти их от голодной смерти. О своей жизни они даже и не думали. Решили ходить с поля домой не гурьбой, а по 2-3 человека через сад, но не по главной улице.
Вновь полицай их подкараулил. На этот раз посадил в подвал, где они просидели в ночь, ожидая своей участи. Уж думали, что больше детей не увидят никогда.
- А мы, не зная, что с нашими мамами, живы ли, проплакали всю ночь тоже. Вновь их Господь сберег...
Моя собеседница с сестрой и двоюродными не ходила к тому дому, где жили немцы, чтобы попросить кусочек хлеба, а ее многие ровесники от голода решались на это. Иногда им везло: кто-нибудь из фашистов мог сжалиться и бросить корочку хлеба, а чаще, улыбаясь, буквально издевались над детьми, у них на глазах намазывая маслом хлеб. Нередко из окна летели пустые бутылки, причем оккупанты старались целиться прямо в голову детям.
- Как мы тогда живы остались, никто не знает. Болели тифом. Многие ровесники умирали.
У нас росла кормовая свекла немножко. Вот из нее бабушка готовила так называемый борщ. Из отжимок пекла оладьи. Если везло, то в них добавлялись картофельные очистки. Надо было хоть чем-то питаться.
Восемь месяцев находилось село Жерновец под фашистским сапогом. Это по словам А. Д. Васильевой, им еще повезло, потому что в западных районах немцы свирепствовали еще сильнее, оккупация там длилась почти 2 года.
- Я хорошо запомнила тот день, когда на рассвете вдруг рядом с домом раздалась пулеметная очередь, в дверь громко постучали. Мама открыла, мы сначала испугались, когда увидели военных, но потом заметили красные звездочки на их пилотках и очень обрадовались, что пришли наконец-то наши и разгонят ненавистных фашистов. Солдаты попросили лестницу, чтобы осмотреть чердак. А в соседнем доме жили немцы, и мы видели, как они из него убегали в одном нижнем белье.
Это происходило во время одного из величайших сражений Великой Отечественной – битвы под Прохоровкой на Курской дуге.
- Только после оккупации мы получили известие от отца. Он был жив! Служил секретарем при штабе. Так в этой должности всю войну и прошел.
После освобождения Воронежа он и сам в дом забежал. Такое счастье было! Папа привез нам в гостинец американскую тушенку. Мы, голодные, ничего, казалось, вкуснее не ели.
День Победы семья встретила, трудясь на огороде. Прибежала соседка и сообщила о великой радости.
- Мы все дела тут же оставили, пошли в дом и долго радовались. Лучше и важнее известий в своей жизни не слышала больше. Голод еще долго, конечно, продолжался, ведь надо было обзаводиться вновь хозяйством, но радость моральная давала силы жить.
Нищета, голод, оккупация не убили желания учиться. Родители отдавали все, чтобы дети получили образование.
Александра Дмитриевна по окончании школы поступила в Воронежский учительский институт, имеет педстаж – 42 года. Сестра Нина тоже станет учителем, а брат Виктор окончит Воронежский железнодорожный техникум.
Сначала по распределению трудилась учителем русского языка и литературы в Мазейке, а потом вышла замуж за парня из Демшинки Сергея Павловича, и семья переедет в Новочеркутино, где супруг работал бригадиром овощеводческой бригады.
Как признается Александра Дмитриевна, она воспитала много детей, которых очень любила. Благодарные ученики до сих пор звонят, приезжают в гости. А кровная только одна - дочь Ольга, сейчас проживает в Липецке. По специальности – оператор связи.
- Сейчас меня очень беспокоит война на Украине, которую я всегда считала своей 2-й родиной. Туда потом переехали к брату мои родители. Они и брат похоронены в Волновахе Донецкой области. Многие родственники и сейчас живут в Донецке и Луганске.
Не дай бог никому узнать, что такое война.